Протоиерей Владимир Агриков, настоятель храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Тайнинском, рассказывает о послушании и духовничестве:

— У меня духовник похоронен за моим храмом. Он скончался в 2000 году. Брат моего отца — архимандрит Тихон, в схиме — Пантелеимон. При нем я поступил в Московскую духовную семинарию в 1957 году. Я очень любил учиться. Окончил семинарию, академию, трехгодичную духовную аспирантуру, но я всегда слушался своего духовника.

Он мне советовал еще участвовать во всех кружках, которые у нас были — во всех этих кружках я и занимался. Был кружок скрипки — я играл на скрипке. А еще были кружки фортепиано, английского языка, иконописи и регентства. Больше меня как-то в регентство тянуло, я был регентом среди узкого круга в академии, и мне дали потом удостоверение, что я могу хором управлять.

Но мне все это нравилось. Вся учеба в духовном плане мне очень нравилась. Я учился с большим внутренним удовлетворением. Одиннадцать лет я изучал богословие и так его полюбил, что сейчас участвую в Богослужебной комиссии Московской епархии по благословению митрополита Ювеналия. Эта комиссия заседает в Сергиевом Посаде, нас несколько человек. Мне это очень нравится, мы редактируем церковные службы.

А моей жене это очень не нравится, она говорит: «Что ты можешь там сказать хорошего?» Она меня на эту комиссию порой не пускает, и я вынужден слушаться, чтобы не было семейного конфликта. А мне так хочется на эту комиссию! Но что касается духовника, я его слушал во всем. Он был преподавателем в семинарии и академии, следил за моим образованием. Он говорил: «Так! Что-то у тебя “троечки”». Я сразу подтягивал, чтобы у меня были «четверки». Но любовь к учебе у меня была просто необыкновенная.

Я уже оканчивал академию, когда пришло время принимать сан, а для этого надо было жениться. Девочки у меня никакой не было, и духовник мне так говорил: «Ты сначала учись, а невесту тебе преподобный Сергий пошлет». Понравилась мне одна девушка. Пришёл я к отцу Тихону и говорю: «Вот, батюшка, мне такая девочка нравится». Он отвечает: «Вера? Нет, она тебе не годится, она тебе не подойдет». И я его послушался и на ней не женился. А он был духовником, всех девчонок знал. Потом я привел к нему свою будущую жену. Он говорит: «Ну, вот эта тебе подойдет, поговори с ней». Я с ней поговорил — и создался наш брак. Мы живём вместе пятьдесят два года, у нас трое детей родилось. Мы их вырастили. Все они получили высшее образование, все врачи.

Я старался и стараюсь свою жену слушать. Пусть это мне порой не нравится, но я никогда не настаиваю. Мне семьдесят шесть лет. Я сам уже являюсь духовником для тех, кто ко мне приходит. И я вынужден сказать, что у многих из них нет полного послушания, а для меня это очень большое испытание. Я очень расстраиваюсь от этого, потому что вижу, что их жизнь неправильно сложится.

Вот, была сегодня одна девушка, которая при мне выросла. Выбрала себе мальчика и ко мне его привезла. Я посмотрел: а она превосходит его по развитию и не будет им в жизни довольна. Я ей и говорю: «Ты не будешь довольна своим выбором. Разочаруешься — и его сделаешь несчастным и себя». Она заплакала. Сидит и плачет. Или она его уже любит? А я смотрю на него и вижу, что он ей просто не подходит. Говорю девочке: «Поищи ещё!» Она-то окончила юридический институт, а он человек недалекий. Ей нужен муж по развитию.

Вы поняли, что духовное руководство — это никакое не начальствование, а мука? Потому что видишь судьбы людей, знаешь, к чему может привести их выбор, и ничего не можешь исправить. Вот в этом трудность духовничества.

Есть в Псково-Печерском монастыре архимандрит Адриан. Я его помню ещё по лавре. Ходила около него одна девочка небольшого росточка, непривлекательная, и говорила (я просто слышал это): «Хочу замуж выйти!» Батюшка ей: «Нельзя тебе замуж выходить! Не будет тебя муж ценить». А ей очень хотелось. И она родила ребенка. А потом я видел, что она с этим ребенком ходит за отцом Адрианом. То есть у нее не сложилось что-то семейное, и она опять пришла со своими горестями к батюшке, хотя он ее предупреждал и говорил, что у нее не сложится жизнь. Она его не послушала.

Поэтому сейчас духовников мало, конечно. И почему мало — потому что люди стали все своевольные. Все живут так, как им хочется, и поступают так, как им хочется. Поэтому Господь и не дает духовников.

Я тоже духовник посредственный. Какие вопросы решаю? Да, бытовые какие-то: квартиру разменивать — не разменивать, от мужа уходить или нет (смеется). Ну, это простейшие вопросы! Что я от своего скудного ума могу посоветовать? Просто какой-то жизненный опыт наработался: все-таки пятьдесят лет священства за плечами.

Сейчас очень трудно управлять. И людям очень трудно, потому что они не воспитаны слушаться. А ведь надо обязательно уметь слушаться. Неслучайно послушание является одним из обетов монашества с самой древности. И в молитве венчания священник молится и говорит (сейчас я вам прочту): «Сам и ныне, Владыко, Господи Боже наш, низпосли благодать Твою небесную на рабы Твоя сия (и перечисляются имена, кто венчается) и даждь рабе сей (то есть невесте) во всем повиноватися мужу, и рабу Твоему быти во главу жены, яко да поживут по воле Твоей!»

Люди не слушаются — таков результат нашей эпохи. И все наши беды, все беды нашей молодежи, наших детей — в том, что их не приучили слушаться.

Вот, дети сейчас не хотят учиться в школе. Ну, как в школе не учиться? Детство должно быть посвящено учебе, юность также должна быть посвящена образованию. А некоторые на это не хотят «время тратить».

— А у каждого ли должен быть духовник?

— Я не знаю. Сейчас просто нет старцев. Старца надо бы, конечно, каждому, но люди сейчас сами управляются. Духовником может быть и мать, и отец - не обязательно священник. Родители имеют право на то, чтобы детьми руководить: у них есть жизненный опыт. Они могут, исходя из этого опыта, посоветовать что-то хорошее своим детям.

— Говорят, что современный человек очень гордый...

— У меня в Пятигорске живет друг отец Иларион. Он, хоть и слепой, но исповедует, с народом общается. Он говорит: «Самый главный недостаток нашего времени — это гордость. Люди не хотят ничего слушать, не хотят ничего принять, даже веру. Не умеют верить, не умеют доверяться Богу. А ведь что бы ни случилось, надо довериться Богу! А они не хотят. Хотят своими силами. Говорят обычно: “Я — сильная женщина! Я сильная! Я все могу!” — а вот не получается...»

— Как бороться с гордостью?

— Это очень непросто. Это воспитывается. Уважение к Богу, к Церкви — часть нашей культуры. У нас в советский период целый пласт культуры утаили от современных поколений и не воспитали должным образом. И сейчас невоспитанные люди не знают, как по-другому жить. Если их обижают, то это их оскорбляет. Они считают, что этого не заслужили. Это очень непросто.

— Можно с ума сойти...

— Не знаю. Слава Богу! Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «С ума сходят только умные люди».