ЖИЗНЕОПИСАНИЕ СХИИГУМЕНА САВВЫ (ОСТАПЕНКО), 1898-1980

Схиигумен Савва – известный старец, подвизавшийся в Псково-Печерском монастыре. К нему в сложном, безбожном двадцатом столетии ехали сотни людей, искавших совета и утешения. «Каким был ваш духовный отец схиигумен Савва?» — спросили у одного из духовных чад. «Он творил любовь», — был ответ. Не было человека, соприкоснувшегося с батюшкой и оставшегося без утешения. Для каждого у отца Саввы находились слова любви.

Николай Михайлович Остапенко, будущий схиигумен Савва, родился в 1898 году, 11 ноября (ст. ст.), на Иоанна Милостивого, в простой христианской семье на Кубани. Родители его, Михаил и Екатерина, были людьми благочестивыми. Его мать, имея своих восемь детей, отдавала последнюю еду приходящим в дом странникам. В это верится с трудом, но это действительно было так, на вопрос мужа: «Катя, да ты опять детям-то ничего не оставила?!» - жена с уверенностью отвечала: «Бог пошлет!» И Господь не оставлял их без хлеба насущного. Совершали родители паломничества по святым местам и брали с собой детишек. Так с малых лет малыши приучались к благочестивой христианской жизни. Маленький Коля очень любил эти поездки. Он благоговейно слушал звон колоколов и монашеское пение в храме, с замиранием сердца прикладывался к чудотворным иконам, смиренно выстаивал долгие службы. Неудивительно, что ребенок говорил: «Вырасту, буду монахом!» Однажды зимой, едва не утонув в проруби, он сильно простудился и заболел. Ночью он долго не засыпал, смотрел в потолок и вдруг увидел себя в священническом облачении. «Сердце мое неизреченно возрадовалось. После этого я быстро поправился», - рассказывал отец Савва, вспоминая детство. Как-то раз он даже хотел втайне от родителей бежать с монахом-паломником, но тот уговорил ребенка обождать годок-другой. Но ждать пришлось не годок и не два... Шли годы, заветное желание все не исполнялось, но он продолжал усердно и горячо молиться Господу. «Главное - молитва, молитва - это все! Молитва все победит, и на все вопросы молитва ответит», - часто говорил он впоследствии.

Юный Николай хорошо знал Святое Евангелие, особенно любил перечитывать Евангелие от Иоанна. Во время чтения Святого Писания ему делалось так сладко и хорошо на душе, что он забывал о земле и земном.

В тринадцать лет Николай окончил 2-классное училище, в шестнадцать - досрочно призван в армию, началась война, после Гражданской войны закончил военно-техническое училище со званием военного техника и работал по специальности. До 1931 г. служил инженером-прорабом в Горпромстрое. В 1932-м - окончил Московский строительный институт и до 1945 г. работал инженером-строителем. Можно только догадываться, что стоит за этими датами. Почти половина жизни прожита в миру. И как смог Николай сохранить, словно неугасимую лампаду, свою веру и любовь ко Господу?! Как бережно был сохранен этот огонь, если его не потушили ни страшные двадцатые, ни еще более мрачные тридцатые годы... Сам батюшка вспоминал, что в эти годы он любил ходить на кладбища, особенно на Ваганьковское. Видимо, только там и оставался неизменным прежний уклад, как неизменными остаются рождение и смерть человеческие.

Там, на Ваганьковском, у могилы блаженного Николая, будущий схиигумен Савва не только молился, но и проповедовал Слово Божие тем, кто жаждал его, кто нуждался в нем. Примерно в то же время Николай Михайлович повстречался со схимонахиней Марией. По благословению оптинского старца отца Нектария она была направлена в Шамординскую обитель. По воле Божией в дальнейшем она сблизилась со старицей Февронией и стала ее келейницей. Матушка Мария имела дар прозорливости. Она же привела Николая Михайловича к афонскому старцу схиархимандриту Илариону, служившему тогда в Лианозове. Старец принял в духовные чада будущего схиигумена Савву. «Отче, - просил отца Илариона Николай Михайлович, - благословите принять тайный постриг. Монастыри ведь все закрыты...» «Не спеши! Откроются монастыри, и тогда не тайный постриг примешь, а явный. Будешь жить в Лавре». В те времена ни о каком открытии монастырей речи не шло, но война изменила все. Принесла великие скорби и испытания, приблизила ужасный лик смерти. Через горе, потери близких люди обращались к Богу.

Случилось так, что незадолго до начала войны Николай Михайлович сломал ногу и поэтому работал по строительству различных сооружений в тылу всю войну. Война закончилась. И наконец-то настал этот долгожданный час - открылась Троице-Сергиева Лавра и несколько духовных учебных заведений. Николаю Михайловичу было тогда 48 лет. Казалось бы, уже поздно начинать жизнь сначала, тем более что лучшая часть ее (по мирским меркам) прожита. Но ничего не могло помешать будущему старцу. Успешно сдав экзамены в Духовную семинарию, он садится за изучение Премудрости Божией. Вспоминая учебные годы в семинарии, отец Савва говорил, что, изучая предлагаемые там науки и особенно богословие, он старался все понять и воспринять сердцем, поэтому отвечал на задаваемые преподавателем вопросы по существу, так, как понимал душой и сердцем, так, как приходилось ему наблюдать в жизни. Но настоящей духовной школой был для него храм. Рассказывали, что во время церковной службы он забывал обо всем и нередко опаздывал на уроки. Когда педагоги спрашивали: «Где Остапенко?», дежурные студенты отвечали: «У преподобного Сергия на молебне» или: «Читает записки на панихиде». Некоторым студентам это казалось странным, и они втихомолку подшучивали над ним (на что он отвечал только улыбкой), но когда приближались экзамены, то шутники первыми просили у него молитв. Многие впоследствии с благодарностью вспоминали отца Савву именно за то, что он своим примером учил их, что самое главное в жизни христианина, особенно священнослужителя, - непрестанная молитва. Курс семинарии Николай Михайлович закончил за три года вместо положенных четырех. Настоятель Богоявленского собора приглашал его служить вместе у мощей святителя Алексия. Но давняя многолетняя мечта о монастыре не оставляла будущего схиигумена, и он отказался от приглашения. И вот наконец-то Николай Михайлович Остапенко принимается в число братии Троице-Сергиевой Лавры. Пока послушником. Этот период был недолгим для будущего старца. Вскоре наместник Лавры архимандрит Иоанн ходатайствует перед Святейшим Патриархом о пострижении Николая Остапенко в монашеский чин, при постриге ему было дано имя Саввы Сторожевского (Звенигородского), верного ученика преподобного Сергия Радонежского. «Ты дал обет целомудрия, чтобы приобрести господство духа над влечением плоти. Ты дал обет послушания для облегчения борьбы с самолюбием и гордостью. Ты дал обет нестяжательности, чтобы воспитать в себе полное бескорыстие и бесстрастие к земным благам... Быть истинным последователем Христа - это значит распять страсти, то есть обессилить их, подавить и совсем искоренить их, умертвить себя миру, поработить тело духу, а это совершается только помощью Божией при постоянном напряженном труде тебя самого над твоим внутренним человеком», - писал батюшка.

Жизнь батюшки в Троице-Сергиевой Лавре совпала с трудным периодом ее восстановления. Неся послушание эконома, он не только руководил строительством, но и выполнял самую тяжелую и грязную работу. Видя зрелость и богатый жизненный опыт эконома, наместник обители дает о. Савве новое послушание - быть духовником богомольцев. Так началось пастырское служение старца. Можно только догадываться, как скорбела его душа, когда сталкивалась с обилием людских грехов. «Какое беззаконие творят они, как оскорбляют своими грехами величие Божие, какая строгая кара ждет их в загробной жизни!» - часто сокрушался он. Батюшку угнетало то, что сердца людские далеки от покаяния, они не ведают жизни вечной и спасения. Духовные чада старца вспоминают, что он никогда не бранил за порок, а старался раскрыть и показать исповеднику всю мерзость содеянного им греха. И лишь изредка он резко обличал, но потом сразу же извинялся за резкость. Измученные сердца находили утешение у доброго и мудрого священника. «Сколько искренних слез и стенаний было на исповедях, которые проводил наш духовный отец!» - вспоминали позднее его духовные чада. «Встанем на коленочки, - бывало, скажет он, - и со слезами помолимся. Попросим Господа простить наши грехи, наши ошибки», - и море слез льется из очей исповедующихся. Отец Савва имел более 7 тысяч духовных чад. Именно они и поддерживали своего духовного отца в минуты скорби и испытаний, именно они поехали за своим батюшкой из Троице-Сергиевой Лавры в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь.

Сразу после рукоположения в иеромонахи он оказался в числе гонимых светскими властями, а отчасти и своими собратьями. Дело в том, что отца Савву постоянно окружал народ; около монастырских ворот можно было видеть толпу богомольцев, которые часами ожидали, когда он выйдет из келии, чтобы взять у него благословение или спросить о чем-то очень важном для себя. Какая сила притягивала к нему людей? Это сила непрестанной молитвы, которая делает человека подобным духовному магниту. Молва о великом молитвеннике шла по всей Руси и с каждым днем собирала около него все больше духовных чад. Это было единственным и самым тяжелым обвинением против него для негласного суда. Такие суды, чем-то напоминающие «тройки» тридцатых годов, вершились в кабинетах уполномоченных при закрытых дверях. Гонения на отца Савву продолжались несколько лет со все возрастающей силой. Ложь, угрозы, притеснения, оскорбления, клевета обрушивались на него. Наконец власти потребовали, чтобы его перевели в какой-нибудь монастырь подальше от столицы. Отец Савва получил указ о направлении его в Псково-Печерскую обитель. В монастыре отца Савву ждало ответственное послушание благочинного. С первых же дней он предложил по примеру Лавры ввести ежедневный братский молебен перед ракой с мощами преподобномученика Корнилия, а после вечернего богослужения ежедневно читать акафисты в храме.
Для тех, кто впервые приезжал в Печоры и не был осведомлен об истории обители, он написал книгу «Краткое описание Псково-Печерского монастыря».

Так в трудах и молитвах проходили и дни отца Саввы. Не все было гладко у него в монастыре, находились люди, которые не понимали его пастырского служения. Несколько раз отец Савва был даже вынужден некоторое время служить на приходах Псковской епархии, но несмотря ни на что он возвращался в обитель, находящуюся под покровительством Пресвятой Богородицы. «Кто оправдывается и старается доказать свою правоту, то, может быть, и найдет справедливость, но только тем нарушит планы Божии об исцелении души! Кто ищет покоя, в том не может пребывать Дух Божий. Где скорбь, там и Бог». Люди съезжались к отцу Савве со всех концов страны. Что они обретали в Печорах? Любовь и утешение, покаяние и прощение. И на любовь своего духовного отца отвечали такой же горячей и преданной любовью. Он был всегда радостен, как будто только что получил какую-то дорогую для него весть и хочет поделиться ею со всеми, но особенно преображался во время храмовой молитвы. Его взгляд был лучистый, ясный и глубокий, как будто проникающий до глубины души. Эти глаза были чистыми, как кристаллы, через которые сияет вечность.14(27) июля 1980 г., в воскресенье, в 9 часов 45 минут старец почил в Бозе.