ПОУЧЕНИЕ ИЕРОСХИМОНАХА САМПСОНА (СИВЕРСА, 1898-1979), XIV

Вот рассуждаем: как преподобный Серафим Саровский пришел к такой великой святости? Ведь он родился в среде купеческой, в среде суетного мира, правда ведь? Его отец был строитель храмов. У богатых купцов среда была самая мирская. Его благочестивая мать, Агафия, была очень скромна и, видимо, вложила в него свою святость. Это был корень его начала. А все остальное он уже сам выпрашивал и сам стремился. Его вольная воля – искать совершенства, она довела его до преподобничества. Когда мы изучаем изречения преподобного Серафима Саровского, в них видно, какая непосредственная, простая вера, да? Живая вера, при его абсолютной святости, то есть чистоте, и незнании лжи и лести.

И сейчас есть такие люди, таких людей встречал, прямо живых, живых святых людей, которые не знают лжи, не знают всякой неправды: и прямы, и непосредственны, и детски, как мы называем, наивны; наивны при абсолютности в вере в Бога. Что Бог Вездесущий, Всевидящий – для них абсолютная истина. Им не нужны ни иконы, ничего. Их молитва – живой разговор с Богом, с Господом Богом. Ему ничего не надо напоминать, ничем.

Воздержание, воздержание. И в посте, конечно, и конечно, во сне. Не холить свое тело, томить его надо, томить! Меньше спать, меньше есть, меньше мыться, меньше ухаживать за собой… Чтобы не заметно было никому. Страх, что бесы украдут, научил нас таить все. А бес обкрадывает безпощадно. И не даждь, Господи, показать что-нибудь наружу: тут же подскочит и украдет. Монах имеет восемь бесов, постоянно окружающих его.

На Афоне были случаи, когда плохо жившие монахи, схимники не принимались на Небо, хотя получили чин отпевания на земле. Отпевание – это просьба от лица всей Церкви проводить на мытарства душу, и отпустить тело от земли. И находились они между небом и землей, как они говорят: «но меня туда не принимают». Совершается особый чин – заупокойная Литургия, и на Великом входе о таком человеке читают особую разрешительную молитву, на втором прошении, да? Разрешительную молитву, которую вручают покойнику, ее читают на Великом входе. Причем, на Афоне служащие становились на колени, имея в руках чашу с предложенными Дарами. И только тогда этот покойник являлся и говорил, что получил место.

Разное бывает. Если человек верующий и понимает, что приближается конец, что жизнь вечна, что будет Праведный Судия судить его, то эта вера, она его заставляет и каяться. Многие понимают безсмысленность земной жизни. А грубые люди, которые огрубели от грехов, они вообще ничего не понимают. Владыка Леонид исповедь проводил семь минут, и, говорят, в такое состояние приводил, что человек был готов к исповеди. Краткое напоминание и такое сильное! Так как он очень глубоко сам убежденный и православно верующий, он подбирал самое сильное, чтобы заставить людей содрогаться. Забота о вечности, безсмыслица земной человеческой жизни, ужас, ужас грехов, ужас вездеприсутствия Божия, неминуемость воздаяния на Суде, нелепость дорожить земной жизнью, и мерзость грехов. Это особое вдохновение от Литургии.

У нас монах есть (он почти умирает), и вот, он после вечерних молитв всегда «Тебе, Бога, хвалим» просит почитать. Его, видимо, вдохновляет это состояние благодарения Бога, потому что его монашество как раз относится к цели благодарения. Но благодарения, что Господь дает покаяние. Степень плача есть радость. А почему простые люди каждый день читали «Достойно» очень много раз и «Тебе, Бога, хвалим»? Потому что благочестивая жизнь. Благочестивая жизнь, без участия смертных грехов, их наставляла благоговеинству и, следовательно, благодарениям. Вот эта восторженность благодарения, она и выражается в потребности читать «Тебе, Бога, хвалим».

А может быть и такой верующий, а ему делать нечего – он играет в карты. Как на это смотреть? Очень строго. Во-первых, в этом надо каяться обязательно, за каждый такой раз бесы могут задержать на мытарствах. Потому что картодержатель имеет косвенное отношение к демонам. И второе: за то, что мы теряем время. Прожигаем, так сказать, мы отвечаем Богу на мытарствах.

Ну, а вот старичок-пенсионер, что ему делать? Как занять себя? Читай Писание, Святых Отцов, читай Иисусову, займись каким-нибудь трудом, но только в карты не смотри, не трогай. Вот играть в шахматы, в шашки… В шахматы учиться – молодым людям, чтобы избежать какого-нибудь глупого занятия, а старику – прожигать время. Вот почему лишний сон тоже может вмениться нам в грех, как прожигание времени.

Курильщику тоже как объяснить, что это вменяется в грех, так же как и пьянство? Курильщик – тот же пьяница. Вот почему нам, священникам, надо объяснять это, что курильщики, по Златоусту, такие же тяжкие пьяницы. Кто покупает и поощряет курильщикам, тот соучаствует, как пьяница. Вино выпивать каждый день – очень вредно и грешно. Только, когда бываешь болен. Вино отнимает трезвенность человека, да? Лишает его рассудка и владения собой. Он уже язычник, и он раб демонов и раб греха. А священнику, нищему, девушке – ни в коем случае пить вино нельзя! Между прочим, если священник приходит в гости и его угощают вином – грех на тех, кто его угощает. Вино можно употреблять умеренно, и смотря, какое вино. Конечно, не водку. Яд. Даже больному врачи никогда не прописывают водку, а в чай – «звездочки». И то – одну ложку чайную. Между прочим, вменяется в грех, когда нищего угощают вином. Нищий пришел, его угощают. Страшный грех тому, кто угощает нищего вином, так же как священника, как девушку – ни в коем случае. В этом надо каяться.

Нищим как лучше помогать? В скоромные дни – скоромной, а в постные дни – постной пищей. Пусть он будет неверующим – строго соблюдать это правило святых Отцов. Помогать можно всем без конца, чем угодно. И бельем, и купать его, и мыть его, и стирать ему, и угощать его горячей пищей. Иметь о нем заботу так же, как о своем родственнике. Это мера любы к нищим. Прежде всего – выкупать и постирать, и накормить, то есть, сделать все, как бы ты сделал родственнику. И не гнушаться. Если он бывает нечистый, неопрятный и т.д.

Говорить о пустяках грешно, даже, как часто бывает: находишься с кем-то рядом, молчать, вроде, неудобно. Молчать – этим можно и себя возвеличить в гордого человека, это может вмениться в грех, да? Мол, я какой умный, такой ученый и такой хмурый, да? Надо иметь запас, а для этого надо побольше читать. Завести разговор издалека, о чем-нибудь интересном. Можно выхватывать из прочтенного очень интересное, а мы так не радеем о чтении. Если есть интересные люди, и хочется к ним подходить, с ними беседовать, надо бояться навязчивости. И можно сразу понять: с удовольствием он отвечает или с натяжкой. Потому что нескромность, дерзость, она очень явна в нас бывает, да? А дерзость и нескромность – это величайший грех гордости.

Вот едешь: «Господи, помоги мне!» А пойдешь куда: там и разговоры, и все такое… Не обращай внимания. Не твое дело! Знай только себя и никому не делай замечания. Если ты утром молилась и, когда ехала в метро и т.д., сохранила молитву в себе, ты такая же войдешь в храм. Никогда не делай никому замечаний, если ты не поставлена на это специально. Если священник нерадивый, и верующие видят, не замечать этого. Находить ему безконечное оправдание, и извинение: он больной, он расстроенный и т.д., и т.д. Он человек. Виноват не священник, что мы его осуждаем, а мы виноваты. Ведь можно без конца найти причины извинительные и оправдательные. Здесь все решает отношение к молитвенному деланию личному: если ты молишься, ты всем простишь и всех извинишь. А если ты не молился, а только читал и слышал, ты никому не простишь и никого не извинишь. Не найдешь причины извинить и оправдать, если ты не молился. Молитва должна быть в духе сокрушенном и смиренном. Вот эта прикованность в богопредстоянии через ум, это решает все. Если ты молилась по-настоящему, ты всех извинишь, всех оправдаешь и ничего не заметишь. Прятаться будешь от всех, молчать, прятать глаза и уши.

Вроде помолилась хорошо, а вышла – и всё прошло. Значит, тебе показалось, что ты молилась Ты молилась чувственно, а не духовно. Можно молиться чувственно и можно молиться духовно. А чувственная молитва никогда не даст силы, терпения извинить, оправдать, покрыть.

Видите, в чем дело, Если человек привык чувственно молиться, и некому ему подсказать. Обычно такого человека учит Сам Господь Бог, посылая ему болезни, скорби, напасти. И в состоянии напастей, скорбей и терпения он обучается настоящей молитве. А под влиянием хорошего пения, хорошего священника, диакона – это не молитва. Это экстаз душевный, чувственный. Вот почему католическая молитва, она Богу не угодная, она чувственная. Это не богопредстояние. Англиканская молитва – это под влиянием оргáна, это я на себе испытал.

Понятие любви к Богу – это есть одно: боязнь Его оскорбить, то есть Господа Бога, оскорбить; не опечалить, как католики говорят, а оскорбить грехом, да? Ты по своему смирению не имеешь права, не способен обличить другого человека, поправить. А мысль-то остается, куда мысль деть? Покаяться в этом. Принести Богу покаяние, что ты имел дерзость осудить.

По книге «Старец иеросхимонах Сампсон. Жизнеописание, беседы и поучения», Москва, 2009 г.