ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО АМФИЛОХИЯ ПОЧАЕВСКОГО, 1894-1971

Родился преподобный Амфилохий в многодетной крестьянской семье Варнавы Головатюка 27 ноября 1894 г. в селе Малая Иловица на Украине. В святом крещении сына назвали Яковом. Всего в семье было десять детей. Отец Якова был помимо прочего хорошим костоправом. Нередко его увозили к больным за десятки километров. Подолгу, порой по двадцать дней, приходилось выхаживать их, оставаясь у постели страдальцев до выздоровления. Яков обычно помогал отцу удерживать больных, когда тот направлял сломанные кости, что сопровождалось нестерпимой болью. Мать Якова, Анна, была богобоязненной смиренной женщиной, без молитвы не оставалась даже в поле. В 1912 г. Яков Головатюк был призван в Царскую Армию. Во время Первой мировой войны он служил в стрелковом полку, затем вместе с полком был направлен в Томск, где он исполнял обязанности фельдшера, затем фронт, передовая, на которых лицом к лицу встретился с жизнью и смертью, и затем – плен. Немцы отправили его в Альпы, где Яков три года работал у фермера, исполняя всякую работу с великим усердием и христианской покорностью. Яков заслужил доверие и любовь своего хозяина, так что тот даже намеревался женить его на своей дочери, но юноша осуществляет побег в 1919 году, с помощью добрых людей переходит границу и возвращается в родное село, где ему тоже сосватали девушку, цветущую юностью и добротой, однако беседа с настоятелем приходского храма направила жизненный путь вдумчивого парня в иное русло. В 1925 году, избрав тесный путь спасения в монашестве, Яков приходит в Почаевскую Лавру.

В феврале 1931 года, стоя у гроба почившего настоятеля, Яков вдруг ощутил всю суетность и скоротечность жизни: «Человек, яко трава, дни его, яко цвет сельный, тако оцветет» .Мудрый ты или богатый, крепкий телом иль убогий – смерть для всех. Все в землю ляжем, все прахом будет. А что за гробом? Вечность, муки? Яков словно пробудился, хотелось тотчас очистить душу, сбросить оковы греха и начать новую богоугодную жизнь. В минуты скорбные прощанья, когда едва успели насыпать надгробный холм над могилой усопшего архимандрита, послушник Яков выступил вперед и всенародно стал исповедовать грехи, прося прощения за всю свою прожитую жизнь. Пылкое исповедание юноши многих тронуло и взволновало, оставшись в сердце на всю жизнь. Пройдя монашеское испытание, 8 июля 1932 года Яков был пострижен в монашество с именем Иосиф. Вскоре он был рукоположен в иеродиакона, иеромонаха. Позже он примет пострижение в великую схиму с именем Амфилохий.

Исполняя различные работы и послушания в Почаевской Лавре, отец Иосиф лечил больных как костоправ. К нему везли страждущих со всей округи, поток больных не прекращался ни днем, ни ночью. Благословением наместника он поселился в домике у ворот на монашеском кладбище, где вместе с иеромонахом Иринархом прожил около двадцати лет. Многие деревья, в том числе фруктовые, которые и теперь можно видеть в святой ограде, были посажены батюшкой. Очень много больных привозили к отцу Иосифу, порой вся улица Липовая была запружена подводами, до 100 подвод. Во время Польского владычества лечение у польских докторов стоило очень дорого, поэтому простой народ спешил к отцу Иосифу. Он всех исцелял, не взимая платы.

Сокрытыми для мира остались его тайные подвиги и борения. Постом, бдением смиряя свою плоть, подвижник умерщвлял плотские пожелания и страсти. Посвятив жизнь служению Богу и ближним, отец Иосиф стяжал твердую веру и деятельную любовь, получив от Бога дар прозорливости и чудотворений. Он лечил, изгонял бесов, возвращал слух глухим, слепым зрение, скорбным подавал отраду и утешение. Сколько слез иссушил старец своими молитвами, сколько горя принял в свое сердце, плача с плачущими, подавая при этом всем мир, вселяя в сердца радость и надежду.

Отец Иосиф вспоминал, как вначале Второй мировой войны он, отдыхая, лежа на покосе в послеобеденный час, ясно услышал немецкую речь, топот ног и лязг оружия. Встрепенувшись, осмотрелся, - вокруг никого. Вместе с иеромонахом Иринархом они удивились, что бы это могло быть? Поняли лишь к вечеру, когда немцы вступили в Почаев. Так, впервые, Господь открыл ему будущее как настоящее, и с тех пор отец Иосиф знал, по его собственным словам: «Кто к нему шел, что у него болит и сколько тому жить».

После войны к отцу Иосифу на кладбище стали наведываться сотрудники ГПУ и бандеровцы, подозревая его в укрывательстве бандитов и стараясь от него избавиться, вечером пришли с носилками, связали его и понесли, намереваясь скинуть с галереи. Видевшие богомольцы запротестовали, а отец Иосиф спокойно сказал: «Далеко не понесете». Господь сохранил своего избранника. Один из них ослеп, другому отняло руку, третьему ногу. Они кричали, просили отца Иосифа о прощении, развязывая его. Он их благословил и отпустил с миром. Не покаявшись и не внимая чуду, пришли снова, но уже на «беседу». В это же время к батюшке привезли одержимую, привязанную к лестнице. Развязывая, опасались – буйная. Получив свободу, женщина с кулаками обрушилась на отца Иосифа, покрывая его сильными ударами, пока обессиленная не повалилась на землю. Преподобный не защищался. Только стоял и молился. Так бесы ненавидели отца Иосифа, но побежденные смиренномудрием старца, оставили одержимую. Восстав, словно от сна, она стала спрашивать, где находится и как сюда попала. Будучи очевидцами происшедшего, представители власти оставили старца на этот раз в покое.

Однажды лесная банда мужиков собиралась расстрелять отца Иосифа, но и на этот раз смерть миновала. Вскоре после этого отца Иосифа перевели обратно в Лавру. Все так же спешили к нему люди, получая врачевание телесных болезней и тайных недугов души. На этот раз на отца Иосифа восстали врачи, требуя от местной власти и наемника положить конец медицинской практике недипломированного лекаря, по милости которого они оставались без заработка. В это время Западная Украина уже вошла в состав Советского Союза, привлекать внимание было небезопасно, но отец Иосиф продолжал помогать людям. Исцеляя одержимых, батюшка видел демонов наяву, и часто, проходя по храму, строго повелевал им выйти из церкви и из людей. Старец поучал монахов: «День для послушания, ночь для молитв». Сам он так и поступал. В конце 50-х годов, с новым витком гонений на Церковь, Советская власть планировала превратить Почаев в «коммунистический поселок» с музеем атеизма в Лавре, насельникам монастыря предлагалось покинуть территорию, за всеми верующими была установлена слежка. Запрещалось отпускать продукты для монастыря в магазинах, а также приносить еду на территорию Лавры. Водокачку отобрали. Но когда никого не удалось измором выгнать из обители, тогда под различными предлогами выгоняли по одиночке, выписывали, упорных сажали в тюрьмы, отправляли в психбольницы, вывозили без права возвращения, судили. Люди возвращались, не похожие на себя, словно обтянутые темной кожей скелеты. Власти угрожали монахам, обещая утопить в святом колодце, на что отец Иосиф им отвечал: «А мы того и желаем», - т.к. готов был принять мученическую кончину. Памятуя слова псалма: «На Бога уповаю, не убоюся, что сотворит мне человек?» (Пс. 55), когда отнимали ключи от лаврского собора, отец Иосиф призвал людей прогнать милиционеров, воодушевленные призывом любимого батюшки, люди устремились, милиция в испуге бросилась бежать к Святым вратам. Через неделю отец Иосиф сказал привратнику открывать ворота: «Черный ворон приедет за Иосифом!» Через два часа показалась милицейская машина, шесть человек накинулись на него, повалили, связали, рот заткнули полотенцем и потащили во двор. Дышать было нечем, еще минуты две – и задохнулся бы. Старца отвезли в психиатрическую больницу, постригли и побрили, сорвали крест и повели раздетого в палату буйных. Сорок человек спали, но бесы говорили из сонных: «Зачем ты сюда пришел? Здесь не монастырь!» Он им ответил: «Вы сами мене сюда привели». А еще вводили Иосифу лекарство, от которого распухало все тело и трескалась кожа на теле. Вспоминая все это, старец закрывал руками лицо.

Через три месяца врачи стали просить излечить больных, находившихся в больнице. Отец Иосиф предложил привезти святое Евангелие, крест и облачение, чтобы он смог служить водосвятные молебны и бесы сами уйдут. И еще добавил, что через две недели ни одного больного здесь не останется (их было более 500), но ему отказали, тогда старец ответил, что когда солдат идет в бой, ему дают оружие, наше же оружие на невидимого врага – святой крест, святое Евангелие и святая вода! Отца Иосифа увели снова в палату. Духовные чада писали везде, даже в Москву. Московская комиссия стала расспрашивать его, давно ли он стал монахом. В ответ услышали, что родился монахом. На вопрос, почему оказался в этой больнице, он рассказал, что еще отроком слышал, что придет время, когда дракон будет воевать с Церковью. И теперь это время настало. Женщина из комиссии усмехнулась, многозначительно переглянулись мужчины, отца Иосифа снова увели в палату. Но люди не сдавались. Дочери Сталина Светлане Аллилуевой удалось освободить старца в благодарность за то, что он ранее исцелил ее от душевной болезни. После этого отец Иосиф поселился в родной Иловице у племянника, начав снова принимать народ. Люди ехали со всего Союза. Летом у него ежедневно бывало 500 и более человек, служились водосвятные молебны. Всех он угощал трапезой. Во дворе дома была голубятня, а под ней – маленькая часовня. В саду было много цветов и деревьев, гуляли павлины. Послушницы помогали по хозяйству и несли молитвенное правило. Умер подвижник 1 января 1971 года и был погребен на монастырском кладбище в Почаевской Лавре.