15 мая 2015 года на 87-м году жизни отошел ко Господу духовник Свято-Успенского Одесского мужского монастыря архимандрит Никон (Сморкалов), один из последних учеников Глинских старцев, человек необычного духовного подвига и особенного внутреннего устроения.

Родился Николай Сморкалов (таково мирское имя батюшки) в удмуртском селе Каркалай. Отец его погиб на войне. «Николенька, как ласково называла его мать, сильно отличался от своих сверстников: серьезностью не по годам, задумчивостью и, главное, тем, что постоянно читал Иисусову молитву, перебирая маленькие четки… И потому односельчане сильно не удивились, когда, отслужив в армии, Николай в 1950 году поступил послушником в Глинскую пустынь».

Говорили, что в молодости он как-то пришел на свидание, но ему хотелось в храм, а девушке – в кино. Он уже тогда ощущал, что брак не его призвание. Наконец преподобный Андроник, увидев его в Глинской, сказал: «Ты наш». «И вот с тех пор я монах», – завершил свой рассказ отец Никон и улыбнулся. Семинаристам, желающим узнать о наилучшем для себя жизненном пути: семейной жизни или монашестве, отец Никон отвечал так: «Монашество нужно принимать так, чтобы это было твое решение и ты никогда не сказал впоследствии, что тебя заставили».

Впоследствии принял монашеский постриг с именем Никон, окончил Ленинградскую духовную семинарию и был назначен благочинным Свято-Успенской Почаевской Лавры. Но в Лавре батюшка пробыл недолго. Он был одним из тех, кто сопротивлялся ее закрытию.

Он был одним из тех, кто сопротивлялся закрытию Почаевской Лавры. Сказал: “Сам я не уйду, разве что меня вынесете!” И вот что случилось. Иеромонаха благочинного Никона выписали и приказывали уехать в 24 часа. Он же упирался, не хотел добровольно оставлять свое место подвига. А у него были очень мощные пышные большие красивые волосы. Милиционеры, подвыпивши, его изловили, навалились, избив и связав, бросили в какую-то яму, а сами побежали искать лошадей. Затем привязали волосами к конной фуре (подводе) и волочили с горы по камням мостовой, от трения о песок и камни протерлись плечи и спина подрясника, так что под конец под горой остался кровавый след… Внизу местные почаевские жители накинулись на пьяных милиционеров и отняли, оборонили, вырвав батюшку из рук пьяных стражей порядка».

В Лавру отец Никон не вернулся не по своей воле. Опального монаха приютил Одесский Свято-Успенский монастырь. Здесь вокруг отца Никона собралась небольшая община чад. Находясь в Одессе, батюшка поддерживал общение с Глинскими старцами: преподобным Андроником, святителем Зиновием.

От юности отец Никон искал молитвенной сосредоточенности, но непостижимый Промысл Божий привел его в Одессу, в городской монастырь. Батюшка не роптал. «Если хочешь научиться молиться, иди на Привоз, – учил он. – Если ты сможешь молиться на базаре, сможешь молиться везде». Одному семинаристу, пожаловавшемуся на неумение молиться постоянно и нерассеянно, батюшка сказал: «Это несложно». Но никаких тайн открывать не стал. Улыбнулся и больше к этой теме не возвращался. Он жил сокровенной жизнью неведомого миру подвижника. О его духовной брани и утешениях на пути к небу, наверное, знают немногие. Сколько тайн унес на небо этот незаурядный человек? «Он мученик, но он и подвижник. Никто не выносит тех трудов жизни скитника, как он. Враг хочет погубить его труды, любовь, молитву», – говорила об отце Никоне схиигумения Серафима (Дьяченко), келейница тбилисского старца Виталия.

Особое значение отец Никон придавал ответственности, способности совершать обдуманные, серьезные поступки. Он не относился к духовникам, всё решающим за своих чад. Будучи сам абсолютно свободным, ценил человеческую свободу.

Брат одного из семинаристов собирался венчаться в раскольническом храме. Расстроенный семинарист пришел к отцу Никону, он собирался спорить, переубеждать и был стопроцентно уверен, что получит на это благословение старца. К своему удивлению, семинарист услышал: «Сколько ему лет? Он знает твое отношение к раскольникам? Сам не лезь. Если тебя спросят, ответь, как можешь, но саблей не маши!»

В духовной жизни батюшка ценил простоту, послушание и ответственность. «Старцам везде было хорошо, – повторял он. – И в монастыре, и в тюрьме, потому что они смирялись и уповали на Господа».

Он учил принципу «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю». Не равнодушию или бегству от насущных проблем, но подлинной сосредоточенности и самопознанию, неразвлечению ума и сердца. Его учитель преподобный Андроник говорил: «Познай себя – и хватит с тебя».

Повторял: «Молись так: Господи, спаси меня, как Сам хочешь (знаешь)». О борьбе с помыслами: «Говори помыслу: “Не мое – не хочу”».

Истинный инок, ревнитель монашеской жизни, батюшка не поддерживал духовников, которые без рассуждения благословляли на постриг семейных людей и тем самым разрушали Малые Церкви.

Отец был небольшого роста, плотный, в засаленном подряснике, видавшей виды жилетке. Ходил вперевалку: болели ноги. Внешне архимандрит Никон был суровым, даже грубым. Говорил скороговоркой, речь его состояла из притч и поговорок, так что зачастую понять старца было невозможно. Иногда, встречая тебя, заносил руку для удара. Мог и стукнуть. Своеобразным было благословение отца Никона. Он целовал твою руку, а свою ловко отдергивал. Помню, как одному семинаристу удалось переловчить старца – он успел спрятать руку. Отец Никон посмотрел на него с каким-то детским восхищением. Иногда он был похож на взрослого ребенка.

Говорили, что батюшка тайно пострижен в схиму с именем Николай, но в схиме его в то время никто не видел. Вероятно, зная, как наш народ любит схимников, он и здесь оставался верен себе – избегал ненужного внимания. Несмотря на возраст и болезни, отец Никон знал две дороги: в храм и на послушание.

В будние дни старца можно было найти на огороде или в трапезной. Удивительно, но при всем своем юродстве архимандрит Никон был замечательным хозяйственником. Священноначалие закрывало глаза на его чудачества: он был членом духовного собора обители, ему доверяли новопостриженных иноков. Избегая славы, он юродствовал. Свое духовное богатство он скрывал искусно, совсем не заботясь о том, что о нем подумают люди. То вполне убедительно изображал пьяного, то прятался от семинаристов за березками. Батюшка был талантливым актером. Отличительной чертой многих Глинских подвижников было желание скрыть свой подвиг, свои дары и добродетели. Это сейчас снимают фильмы, публикуют статьи, в которых живые монахи рассказывают о своих трудах и подвигах и позволяют называть себя «старцами». Истинные наставники как огня боялись газет, телевидения, интернета – словом, всего того, что вело к прославлению.

Отец Никон исповедовал какую-то женщину: «Ты заладила: “Порча, порча”. А свои грехи у тебя есть? Ты сама в чем-то виновата?» На людях отец Никон привычно юродствовал, показной грубостью испытывая серьезность намерений исповедников. «Я скажу твоему отцу, чтобы он тебя выпорол», – бывало, кричит отец Никон мальчику, и людей у его аналоя становится меньше. Но те, кто остались, знают, что таким образом батюшка скрывает свой богатый духовный опыт, дар рассуждения и, как считали многие чада, прозорливость. При этом порой на исповеди он мог попросить прощения за свое поведение.

Интересная особенность: бывали дни, когда отец Никон давал совет исповеднику, и дни, когда после перечисления грехов сразу читал разрешительную молитву. Бывало, что он не отвечал на твой вопрос сразу. Назначал дату и только потом говорил о своем видении проблемы. Из беседы с отцом Никоном. Отец Никон: «Ты талант зарыл». Спрашиваю, как вырыть. «Живи просто. Не планируй».

«Куда бы ни поставили, надо перед всеми голову склонять. Ударили – не ищи, кто ударил, – старец улыбнулся. – Ох, уж эти ученые люди!» Один семинарист спросил, как бороться с отчаянием, он, опять же неожиданно, связал отчаяние с учебными проблемами (он больше изучал дополнительную литературу, чем заданные уроки, не всё успевал). Так вот, отец Никон неожиданно сказал: “Вот тебе задают проповедь, уроки, а ты всё теории, практики, другое учишь. Ты уроки учи. Ты же ученый человек!”

Женщина приготовилась к исповеди, тщательно разобрала грехи. Отец Никон рассказал случай из жизни преподобного Кукши Одесского: женщина тщательно готовилась к исповеди, но всё время забывала о страшном грехе (когда-то она выколола глаз котенку). После этого батюшка прочитал разрешительную молитву, так и не выслушав ее, не прочитав нескольких страниц подробной исповеди.

15 мая 2015 г. батюшка Никон умер. Поздно обнаружили последнюю стадию рака почек. Когда-то схиархимандрит Виталий (Сидоренко) сказал своим духовным чадам: «Мы всегда будем вместе». Думаю, что и тайного старца, сокровенного исихаста, отца Никона на небе встретят те, кто узнали в нем своего: святые Зиновий и Андроник Глинские и многие другие люди высокого рода.

По материалам сайта www.pravoslavie.ru